По действующему закону уголовные дела делятся, не вдаваясь в подробности, на дела частного и публичного обвинения; дела публичного обвинения включают в себя львиную долю всех составов, предусмотренных УК, — законодатель считает, что общественная опасность этих деяний настолько высока, что компетентные органы государства обязательно должны такое дело возбудить и расследовать; дела же частного обвинения — это те, возбуждение которых возможно ТОЛЬКО по заявлению потерпевшего, и перечень этих дел невелик: два состава о «мордобое» да клевета.
Я же хочу обратить внимание на составы преступлений, ответственность за которые предусмотрена статьями 115 и 116 УК РФ — причинение легкого вреда здоровью и побои соответственно — поскольку дела именно о таких преступлениях находятся на стыке частных и публичных интересов, что и придает практике по ним определенную пикантность.
Так, первая часть ст. 115 УК предусматривает ответственность за умышленное причинение легкого вреда здоровью (например — сломанный в драке нос), и это — дело частного обвинения, то есть только от потерпевшего зависит, захочет ли он привлечь обидчика к ответственности; правоохранители в этом случае только лишь проводят проверку с целью установления личности и обстоятельств произошедшего. Очень схожая норма содержится и в части первой статьи 116, предусматривающей ответственность за умышленное причинение побоев, то есть за насильственные действия, не повлекшие причинение легкого вреда здоровью, но причинившие боль и синяки, так скажем. Это тоже — дело частного обвинения и головная боль побитого.
А вот дальше, что в 115-й, что в 116-й статьях — самое интересное. Если тот же легкий вред или побои причинены из хулиганских побуждений (то есть из вредности и куража, а не потому что кто-то с кем-то в школе пирожком не поделился) или, упаси Господи, по мотивам расовой, национальной, идеологической розни или с применением оружия — вот тут в дело вступает Государство, в лице гвардии компетентных органов: дознания, следствия, прокурора, и дело принимает публичный порядок.
Казалось бы, невелика разница (особенно для потерпевшего) — получить «по щам» из-за неподеленного пирожка или по другой причине, но на практике между этими подходами — пропасть.
И вот тут важно «против кого дружим»: с точки зрения защиты, то есть — со стороны обидчика — нужно предпринять все меры к тому, чтобы действия «нападающего» были квалифицированы по первой части, то есть уйти в частное обвинение; со стороны потерпевшего — все с точностью до наоборот, то есть нужно приложить все силы для перехода в публичное обвинение.
Почему и зачем так? Дело в том, что на практике по делам публичного обвинения государственный обвинитель, отстаивающий позицию обиженного, сделает все, чтобы приговор был обвинительным (и таких будет около 99%), а в порядке частного обвинения потерпевший столкнется со стеной нашей правоприменительной практики.
При расследовании дела публичного обвинения потерпевший обеспечен прикрытием и поддержкой в виде дознавателя (на первом этапе) — со всеми средствами и возможностями, вплоть до производства обысков, привода свидетелей и так далее; потерпевший ничего из перечисленного самостоятельно выполнить не может, увы.
При расследовании дел публичного обвинения все сопротивление подозреваемого и его адвоката зачастую напоминает отработку ударов в большом теннисе: сколько об стену не стучи, стена мягче не станет.
Как я уже упоминал, наиболее эффективное направление защиты по делам по статьям 115, 116 УК в публичных их частях зачастую направлено на изменение квалификации на часть первую этих статей, то есть на уход в частное обвинение.
В моей практике было дело, возбужденное по части 2 статьи 115 УК: подзащитный подозревался как раз в причинении легкого вреда здоровью потерпевшего из хулиганских побуждений. В ходе расследования мы, как бы это помягче... создали доказательства неприязненных отношений между потерпевшим и подозреваемым, что исключало хулиганский мотив. По делу дознание решило, что подозреваемый из хулиганских побуждений во дворе многоквартирного жилого дома напал на потерпевшего и побил его; сторона защиты установила нескольких свидетелей, из показаний которых стало понятно, что примерно за 30 минут до происшествия между потерпевшим и подозреваемым произошел словесный конфликт, в результате чего сложились неприязненные отношения. В итоге хулиганский мотив был исключен, уголовное преследование прекращено. Потерпевший в частном порядке обращаться в суд не стал — вероятно, осознал бесперспективность.
Что ждет потерпевших по делу частного обвинения? Первое и поверхностное — отсутствие поддержки со стороны компетентных органов — на руки «битому» выдается постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, которым (есть надежда!) установлены время, место, способ совершения преступления, лицо, его совершившее, указаны судебно-медицинские данные о причиненных телесных повреждениях, имеется ссылка на объяснения свидетелей.
Из этих данных потерпевший должен составить заявление в Мировой суд с просьбой возбудить дело частного обвинения и привлечь обидчика к ответственности.
Здесь начинаются первые трудности: во-первых, такое заявление должно отвечать определенным требованиям закона по форме и содержанию, и для правильного его составления, скорее всего, придется еще раз сходить в отдел полиции и ознакомиться с собранным материалом в полном объеме, а то и обратиться за помощью к специалисту (читай — раскошелиться); во-вторых, суд на стадии приема заявления использует все возможности (а иногда — и «невозможности») для того, чтобы не принять такое заявление к производству и вернуть заявителю — по любым, самым формальным и несущественным поводам. Как говорил один мой коллега: «russian police football games» — очень точная формулировка, хотя суд уже совсем не «police».
Здесь могу посоветовать обращаться за поддержкой к профессионалам — не стоит использовать юридическое самолечение: заявление «из Интернета» содрать можно, но в суде компетентная правовая помощь будет стократ важнее.
Если потерпевшему удается преодолеть эту «первую линию обороны», его ждет самый настоящий, принципиальный, беспристрастный и объективный (Да! Да, так бывает и в наших судах!) суд: прокурора-то в процессе нет, а значит — можно и оправдать, причем в этой тоненькой прослойке уголовных дел количество обвинительных приговоров отнюдь не 99% — думаю, не ошибусь, если укажу соотношение 50/50. Судебный процесс будет происходить почти по Кафке: потерпевший в лоб столкнется со всеми кругами процессуального ада — «как по телевизору» — не будет. В первом заседании хорошо, если возбудят дело; потом нужно решить вопрос о назначении судебно-медицинской экспертизы, ибо это обязательный случай ее назначения, а при проверке по материалу эксперт, конечно, установил, какой вред причинен (иначе невозможно было бы определить, по какой статье привлекать злодея), но сделал это за рамками возбужденного дела, а зачастую еще и не ответил на ряд существенных для дела вопросов; назначить экспертизу суд сам не может, а лишь по ходатайству потерпевшего; для производства экспертизы требуется набор документов и время; еще нужно будет предъявлять суду доказательства, допрашивать свидетелей; поддерживать иск, обосновывать квалификацию; и так далее, и тому бесподобное. При этом, скорее всего, помогать вам суд не будет, но будет настойчиво и неоднократно предлагать примириться с подсудимым... И далеко не факт, что после оглашения приговора, оправдательного или обвинительного, вам не придется пройти все то же самое во второй инстанции, по второму кругу.
У потерпевшего на этих стадиях возникает множество философских вопросов, в том числе извечно русских.
У меня возникает один — неужели между «простым мордобоем» и «мордобоем из хулиганских побуждений» такая пропасть в степени общественной опасности, что в первом случае — не достучаться, а во-втором — не открутиться?
Одно могу сказать точно — попав в сложную жизненную ситуацию — пользуйтесь услугами профессионалов, не занимайтесь самолечением. Это даст хотя бы какие-то минимальные, фундаментальные гарантии.
автор: Михаил Мешков (адвокат)
куратор рубрики: Игорь Гладков
Я же хочу обратить внимание на составы преступлений, ответственность за которые предусмотрена статьями 115 и 116 УК РФ — причинение легкого вреда здоровью и побои соответственно — поскольку дела именно о таких преступлениях находятся на стыке частных и публичных интересов, что и придает практике по ним определенную пикантность.
Так, первая часть ст. 115 УК предусматривает ответственность за умышленное причинение легкого вреда здоровью (например — сломанный в драке нос), и это — дело частного обвинения, то есть только от потерпевшего зависит, захочет ли он привлечь обидчика к ответственности; правоохранители в этом случае только лишь проводят проверку с целью установления личности и обстоятельств произошедшего. Очень схожая норма содержится и в части первой статьи 116, предусматривающей ответственность за умышленное причинение побоев, то есть за насильственные действия, не повлекшие причинение легкого вреда здоровью, но причинившие боль и синяки, так скажем. Это тоже — дело частного обвинения и головная боль побитого.
А вот дальше, что в 115-й, что в 116-й статьях — самое интересное. Если тот же легкий вред или побои причинены из хулиганских побуждений (то есть из вредности и куража, а не потому что кто-то с кем-то в школе пирожком не поделился) или, упаси Господи, по мотивам расовой, национальной, идеологической розни или с применением оружия — вот тут в дело вступает Государство, в лице гвардии компетентных органов: дознания, следствия, прокурора, и дело принимает публичный порядок.
Казалось бы, невелика разница (особенно для потерпевшего) — получить «по щам» из-за неподеленного пирожка или по другой причине, но на практике между этими подходами — пропасть.
И вот тут важно «против кого дружим»: с точки зрения защиты, то есть — со стороны обидчика — нужно предпринять все меры к тому, чтобы действия «нападающего» были квалифицированы по первой части, то есть уйти в частное обвинение; со стороны потерпевшего — все с точностью до наоборот, то есть нужно приложить все силы для перехода в публичное обвинение.
Почему и зачем так? Дело в том, что на практике по делам публичного обвинения государственный обвинитель, отстаивающий позицию обиженного, сделает все, чтобы приговор был обвинительным (и таких будет около 99%), а в порядке частного обвинения потерпевший столкнется со стеной нашей правоприменительной практики.
При расследовании дела публичного обвинения потерпевший обеспечен прикрытием и поддержкой в виде дознавателя (на первом этапе) — со всеми средствами и возможностями, вплоть до производства обысков, привода свидетелей и так далее; потерпевший ничего из перечисленного самостоятельно выполнить не может, увы.
При расследовании дел публичного обвинения все сопротивление подозреваемого и его адвоката зачастую напоминает отработку ударов в большом теннисе: сколько об стену не стучи, стена мягче не станет.
Как я уже упоминал, наиболее эффективное направление защиты по делам по статьям 115, 116 УК в публичных их частях зачастую направлено на изменение квалификации на часть первую этих статей, то есть на уход в частное обвинение.
В моей практике было дело, возбужденное по части 2 статьи 115 УК: подзащитный подозревался как раз в причинении легкого вреда здоровью потерпевшего из хулиганских побуждений. В ходе расследования мы, как бы это помягче... создали доказательства неприязненных отношений между потерпевшим и подозреваемым, что исключало хулиганский мотив. По делу дознание решило, что подозреваемый из хулиганских побуждений во дворе многоквартирного жилого дома напал на потерпевшего и побил его; сторона защиты установила нескольких свидетелей, из показаний которых стало понятно, что примерно за 30 минут до происшествия между потерпевшим и подозреваемым произошел словесный конфликт, в результате чего сложились неприязненные отношения. В итоге хулиганский мотив был исключен, уголовное преследование прекращено. Потерпевший в частном порядке обращаться в суд не стал — вероятно, осознал бесперспективность.
Что ждет потерпевших по делу частного обвинения? Первое и поверхностное — отсутствие поддержки со стороны компетентных органов — на руки «битому» выдается постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, которым (есть надежда!) установлены время, место, способ совершения преступления, лицо, его совершившее, указаны судебно-медицинские данные о причиненных телесных повреждениях, имеется ссылка на объяснения свидетелей.
Из этих данных потерпевший должен составить заявление в Мировой суд с просьбой возбудить дело частного обвинения и привлечь обидчика к ответственности.
Здесь начинаются первые трудности: во-первых, такое заявление должно отвечать определенным требованиям закона по форме и содержанию, и для правильного его составления, скорее всего, придется еще раз сходить в отдел полиции и ознакомиться с собранным материалом в полном объеме, а то и обратиться за помощью к специалисту (читай — раскошелиться); во-вторых, суд на стадии приема заявления использует все возможности (а иногда — и «невозможности») для того, чтобы не принять такое заявление к производству и вернуть заявителю — по любым, самым формальным и несущественным поводам. Как говорил один мой коллега: «russian police football games» — очень точная формулировка, хотя суд уже совсем не «police».
Здесь могу посоветовать обращаться за поддержкой к профессионалам — не стоит использовать юридическое самолечение: заявление «из Интернета» содрать можно, но в суде компетентная правовая помощь будет стократ важнее.
Если потерпевшему удается преодолеть эту «первую линию обороны», его ждет самый настоящий, принципиальный, беспристрастный и объективный (Да! Да, так бывает и в наших судах!) суд: прокурора-то в процессе нет, а значит — можно и оправдать, причем в этой тоненькой прослойке уголовных дел количество обвинительных приговоров отнюдь не 99% — думаю, не ошибусь, если укажу соотношение 50/50. Судебный процесс будет происходить почти по Кафке: потерпевший в лоб столкнется со всеми кругами процессуального ада — «как по телевизору» — не будет. В первом заседании хорошо, если возбудят дело; потом нужно решить вопрос о назначении судебно-медицинской экспертизы, ибо это обязательный случай ее назначения, а при проверке по материалу эксперт, конечно, установил, какой вред причинен (иначе невозможно было бы определить, по какой статье привлекать злодея), но сделал это за рамками возбужденного дела, а зачастую еще и не ответил на ряд существенных для дела вопросов; назначить экспертизу суд сам не может, а лишь по ходатайству потерпевшего; для производства экспертизы требуется набор документов и время; еще нужно будет предъявлять суду доказательства, допрашивать свидетелей; поддерживать иск, обосновывать квалификацию; и так далее, и тому бесподобное. При этом, скорее всего, помогать вам суд не будет, но будет настойчиво и неоднократно предлагать примириться с подсудимым... И далеко не факт, что после оглашения приговора, оправдательного или обвинительного, вам не придется пройти все то же самое во второй инстанции, по второму кругу.
У потерпевшего на этих стадиях возникает множество философских вопросов, в том числе извечно русских.
У меня возникает один — неужели между «простым мордобоем» и «мордобоем из хулиганских побуждений» такая пропасть в степени общественной опасности, что в первом случае — не достучаться, а во-втором — не открутиться?
Одно могу сказать точно — попав в сложную жизненную ситуацию — пользуйтесь услугами профессионалов, не занимайтесь самолечением. Это даст хотя бы какие-то минимальные, фундаментальные гарантии.
автор: Михаил Мешков (адвокат)
куратор рубрики: Игорь Гладков
